Можно возразить, что при таком «многомерном» подходе теряется специфика философии, «расплывается» её предмет и язык. Как, скажем, есть предмет и язык математики, физики и прочих наук. Но в том-то и дело, как заметил и сам Ортега-и-Гассет, объект философии и её главная проблема принципиально отличны от подобных вещей в частных науках: «философская проблема безгранична не только по объёму - ибо она охватывает всё без исключения, - но и по своей проблемной интенсивности. Это не только проблема абсолютного, но абсолютная проблема»

Далее он отмечает, что тот же физик, в конечной сути, оказывается просто человеком, обращающимся к миру в его единстве, то есть к Универсуму, и не может избежать философствования.

Таким образом, специфика и уникальность философии определяются не цеплянием за куцый язык абстрактных понятий, подобно частным наукам, а своей ГЛАВНОЙ ЗАДАЧЕЙ: пробудиться данному конкретному человеку для решения основного вопроса своей жизни - что есть эта жизнь в целом и каково его место в ней? Когда человек наполняет всё своё существование поиском ответа на этот центральный вопрос бытия, - он и становится философом, а не только философоведом.